— В моём военном билете указано, что я находился в Афганистане с 20 января 1980 года по 9 ноября 1981 года. На самом же деле Новый 1980 год встречал уже вдали от Родины,— вспоминает Александр Константинович. Когда Холмский райвоенкомат призвал Сабанского на службу, новобранец не мог предположить, что в мирное время ему будет суждено 660 дней не снимать с плеча автомат Калашникова и постоянно держать пару гранат в кабине своего «Урала». В армию Александр уходил вместе со своим другом-одноклассником Андреем Бульбахом. Вместе в течение двух месяцев проходили курс молодого бойца. Поклялись держаться на службе друг друга.
Только номер почты полевой
Александр Сабанский был уже в Кушке, когда рапорт Андрея Бульбаха тоже удовлетворили, и он последовал за другом. У Кушки — крайней точки Советского Союза на южной границе, была недобрая слава. Особенно у офицеров, среди которых в ходу были поговорки: «Больше пушки не дадут, дальше Кушки не сошлют», «Есть на свете три дыры — Термез, Кушка и Мары». С Кушки до Афганистана — рукой подать. Знакомство с ДРА началось с города Герата. Родным о месте службы сообщать было нельзя. Лишь по обратному адресу с номером полевой почты родители могли догадываться, что сын служит за границей.
— Разбуди меня ночью, я этот номер 93981 назову чётко: на всю жизнь в память врезался. На этой необъявленной войне всякое видел. И смерть своих товарищей, и их героизм. С мирным населением уживались нормально. Для моджахедов были врагами. Я не люблю хвастаться. Служил как все, могли и убить, но повезло, вернулся домой,— не торопясь рассказывает Александр Константинович.
Водительские права он получил в школе. В армии управлял бронетранспортёром, а потом сел за руль «Урала». 22 месяца в душной кабине под раскалённым небом жаркой страны, где глоток воды другой раз был на вес золота, из памяти не вычеркнешь. О событиях 33-летней давности, напоминает коллективное фото в домашнем альбоме, сделанное в Кушке, где Александр запечатлён среди 28 боевых товарищей-водителей. Трое из них погибли. На другой фотографии Александр с боевым другом Виктором Скрипником из Оренбургской области. Позируют возле Сашиного «Урала». Дыры в кабине от пуль моджахедов аккуратно замазаны пластилином. В 1981 году его друг погиб. Виктор попал под пулемётный обстрел. Три пули вонзились в грудь. Умирая на руках у Сабанского, успел прошептать: «Маме ничего не говори, напиши брату…».
— Судьба непредсказуема. Одного на войне шальная пуля найдёт. Другой, как мой тёзка, по фамилии Щетина — везунчик. Первый раз в Кандагаре его «Урал» «духи» изрешетили. А он, сжавшись в комок на сиденье, чудом остался невредим. Другой раз мины вёз. Попал под обстрел, снаряды стали рваться в кузове — успел выскочить из машины. Два «Урала» — в металлолом, а сам без царапины домой пришёл,— поражается Александр везению однополчанина.
На войне как на войне
В нескольких боевых эпизодах Сабанский и сам был на грани жизни и смерти. В провинции Нор-Хок он с 25 водителями оказался в кольце врагов. Десантники, которым они доставили боеприпасы и продукты, ушли дальше, а колонна заночевала. «Духи» решили взять водителей измором, с гиканьем кружили вокруг них на лошадях на безопасном расстоянии, под пули не лезли: без воды и пищи русские и так долго не протянут. Четыре дня в осаде показались Саше вечностью. Думал уже, как дороже жизнь отдать, да наши части подоспели вовремя.
— С «духами», конечно, воевать было тяжело. Укрепятся в горах с двух сторон и шпарят по колоннам автомашин из всех видов оружия. Потери с нашей стороны были большие. Но страшнее «духов» были … вши. Воды — нет. Обмундирование стирали в бензине. О бане можно было лишь мечтать,— вздыхает Сабанский.
Повоевал, долг выполнил — пора домой. А в Союз не выбраться. Нет мест в самолёте. Замкомвзвода Сабанский ходил к коменданту гарнизона — бесполезно. В аэропорту чудом выкупил для себя и пятерых товарищей билеты. На свои и собранные у ребят чеки. В списке улетавших пассажиров он, как старший группы, оказался последним. Перед отлётом на аэродром спешно привозят роженицу. Сабанского из списка вон, а она полетела рожать в Ташкент. Александр остался ждать. Уезжал на Родину в составе сформированной колонны автомашин с ребятами из пехотного полка. Снайперы моджахедов принимали «дембелей», одетых в парадные мундиры, за офицеров, и охотились за ними. На глазах Александра они сразили несколько отслуживших ребят. А он, взяв автомат водителя, отстреливался из кабины по врагу, не жалея патронов.
Наградами первых воинов-интернационалистов не баловали. У Александра Сабанского медаль «За ратную доблесть», вручённая два года назад, и «Медаль воину-интернационалисту от благодарного афганского народа». Но, как поётся в песне, солдат в атаку шёл не за наградой.
Александр Константинович 11 последних летработает в ООО «Сигма-Холм» мастером леса. С женой Надеждой Николаевной воспитали двоих сыновей, недавно они стали дедушкой и бабушкой.
Сергей ЦВЕТКОВ
Фото автора
